13. РОСТОВСКИЕ СТАРИНАРИ И ИСЧЕЗНУВШИЕ ИСТОЧНИКИ
Прежде чем опять вернуться к версии Фоменко–Носовского, сделаем еще одно отступление…
Старинари – так иногда называли краеведов в XIX веке. Без ссылок на работы известных ростовских старинарей А.Я.Артынова и А.А.Титова рассказать о ростовской истории невозможно...
Александр Яковлевич Артынов был одним из первых ростовских краеведов, кто своей исследовательской и поисковой работой подверг сомнению официально признанную историю Ростовского края.
Родился он в 1813 году в селе Угодичи под Ростовом. Его отец занимался огородничеством и поставкой рыбы в монастыри, сын пытался продолжить его дело, но в коммерческих делах оказался не очень расторопным и вынужден был поступить в услужение к своему тестю – 
владельцу «железной» лавки в Ростове. Затем в Угодичах открыл собственную мелочную лавку, но и здесь, видимо, не преуспел, поскольку больше занимался изучением истории родного края, поисками старинных документов и рукописей. Этому занятию «для души» немало способствовали его поездки по торговым делам, знакомства с образованными купцами – любителями старины и книжной мудрости.
Обо всем этом Артынов красочно и подробно рассказал в книге «Воспоминания крестьянина села Угодич, Ярославской губернии Ростовского уезда», изданной в Москве в 1882 году. Книгу открывала статья другого известного ростовского краеведа – А.А.Титова, по сути, продолжившего начатое Артыновым дело. (См. заставку: А.Я.Артынов. А.А.Титов.)
Андрей Александрович Титов (1845–1911) родился в Ростове, в потомственной купеческой семье – уже его дед был купцом второй гильдии. В отличие от Артынова, Титов получил систематическое образование и никогда не нуждался. Больше того, он всю жизнь материально помогал не только крестьянским самородкам вроде Артынова, но и известному журналисту, поэту и краеведу Л.Н.Трефолеву, который способствовал ему в литературной и краеведческой работе, неоднократно печатал в редактируемом им «Вестнике Ярославского земства». Депутатом Городской Думы Ростова и председатель Ростовской Земской управы, член Ростовского училищного совета и Почетный гражданин Ростова, Титов был награжден орденами Владимира, св. Анны и св. Станислава, «возведен с потомством в дворянское Российской Империи достоинство». Но главное его достоинство – вклад в изучении истории Ростовского края. Он состоял членом 12 научных обществ и комиссий, около 700 названий насчитывает список печатных работ.
Помимо книг «Ростовский уезд Ярославской губернии» и «Предания о ростовских князьях», в которых использованы собранные А.Я.Артыновым материалы, А.А.Титову принадлежит большое количество журнальных публикаций и книг, посвященных ростовской истории: «Ростов Великий», «Описание Ростова Великого», «Учение о седми таинствах церкви св. Димитрия Ростовского», «Сведения о кустарных промыслах по Ростовскому уезду Ярославской губернии» и др. Большой интерес для исследователей представляет его переписка с Л.Н.Трефолевым и известным историком В.О.Ключевским. Благодаря неустанной собирательской деятельности А.А.Титов стал обладателем огромной коллекции икон и старинных рукописей, он был одним из инициаторов реставрации Ростовского кремля и создания местного музея церковных древностей, из которого вырос современный музей-заповедник «Ростовский кремль».
Если в его становлении как краеведа и литератора большую роль сыграл Л.Н.Трефолев, то и сам А.А.Титов в свою очередь немало сделал для того, чтобы издать и представить читателям своего земляка А.Я.Артынова. В предисловии к его «Воспоминаниям» А.А.Титов писал:
«Посвящая более полувека все свободное от сельских занятий время на собирание сказок, преданий, легенд и т.д., А.Я.Артынов приобрел богатые материалы для изучения родной местности. Этому почтенному труду он отдался еще в то время, когда грамотности в народе почти совсем не было, когда он имел свое миросозерцание, «когда у него еще были живы предания», так энергически вытесняемые у нас новейшею народной школой. А.Я.Артынов записывал рассказы старожилов, горожан и крестьян, делал извлечения из рукописных книг когда-то знаменитых библиотек Хлебникова, Трехлетова, Маракуева и др. В его руках были две знаменитые рукописи: Хлебниковский ростовский летописец XVII века и рукопись бывшего владельца села Угодичи, стольника Мусина-Пушкина (XVII–XVIII вв.). Эти рукописи заключали в себе такие подробности, которые, как видно из воспоминаний Артынова и сделанных им извлечений, были поистине замечательными».
В 1889 году вышла еще одна книга Артынова – «История села Угодичи». А всего он опубликовал 16 работ и оставил после своей смерти в 1896 году около восьмидесяти рукописей объемом в 50 тысяч страниц. Его похоронили в Угодичах, рукописи хранятся в библиотеках и музеях Ростова, Санкт-Петербурга, Москвы. Вот только несколько названий: «История Ростова Великого», «Сказки и легенды Ростовского края», «Ростова Великого князья, иерархи и знаменитые люди», «Ростовский летописец», «Ростовская мифология», «Летопись бытия временных лет Ростова Великого». Хотя зачастую в них использованы одни и те же материалы, они дают такую картину истории и культуры Руси Ростовской, какой не найдешь в других источниках.
В своих «Воспоминаниях» Артынов детально рассказал и о том, как нашел под клетью Никольской церкви в Угодичах часть архива и библиотеки Мусиных-Пушкиных, в том числе – принадлежавший им сборник сказаний. Сообщил, как погиб это сборник: в Угодичи приезжал с ревизией чиновник Ярославской Палаты государственных имуществ Надежин, который и увез рукопись вместе со всем сельским архивом «на многих возах». Позднее, когда Палату госимуществ ликвидировали, принадлежавшие ей бумаги были проданы Ярославской бумажной фабрике с аукциона на переработку. Хотя исследователи, проверявшие эти сведения, и выяснили, что такой чиновник Я.А.Надежин действительно существовал, недоброжелатели Артынова остались при своих сомнениях. Бедный Артынов, пересказывая своим первым читателям обнаруженные им старинные рукописи, наверное, и не догадывался, что он подрывает устои неприкасаемой и незыблемой, как считали ее основатели, норманнской теории. Идут годы, стройная пирамида этой теории рушится то в одном месте, то в другом, но ее упрямо подпирают теоретическими подпорками новые жрецы: одни – по привычке подчиняться общепринятому, официальному, другие – из соображений собственного удобства, третьи – себе на уме. Они прекрасно понимают, что если русский народ осознает подлинные масштабы своей истории и культуры, это возвысит его духовно и он обретет достоинство, которое они на протяжении столетий так усиленно старались искоренить.
Но вернемся к «Воспоминаниям» Артынова. Вот он рассказывает, как у него «родилось непреодолимое желание посвятить себя истории Ростова Великого»: «Материалов для этого было у меня много, как письменных, так преданий старины и рассказов старожилов; к тому же в библиотеке Хлебникова встретились мне две рукописи: первая начала XVII в., по его словам, «Подворный список г. Ростова»... Вторая рукопись тоже XVII в. более 700 листов, которую Хлебников называл тоже подворным списком теремов князей Ростовской округи и летописцем ростовским. Скоропись много схожа с рукописью стольника Алексея Богдановича Мусина-Пушкина».
В предисловии к книге «Ростовский уезд Ярославской губернии» А.А.Титов в числе использованных им источников называет «Рукописи А.Я.Артынова и Хлебниковский летописец, списанный Артыновым». Всего в этом списке 16 позиций, но «артыновскому» источнику Титов уделяет оcобое внимание, подчеркивая, что «часто» делал выписки из переписанного им Хлебниковского летописца.
По сообщению Артынова, в Мусин-Пушкинский сборник было включено 120 текстов о князьях языческой Руси VIII–IX вв., то есть описанные в них события выходили за границы «Повести временных лет». Именно это обстоятельство и возбудило гнев тех, кто считал и продолжает считать, что перед событиями, описанными в «Повести временных лет», русской истории (а следовательно, и русского народа) практически не было. Короче говоря, Мусин-Пушкинскому сборнику выпала примерно та же судьба, что и знаменитой «Влесовой книге», которую многие исследователи тоже считают подделкой. И все потому, что существование этих произведений рушит установившееся представление о русской истории, в основе которой лежит норманнская теория, унижающая достоинство русского народа.
По сведениям, приведенным Артыновым, полное название Мусин-Пушкинского сборника звучало так: «Книга о славяно-русском народе, о великих князьях русских и ростовских, отколе призыде корень их». Написана она была, якобы, княгиней Ириной Михайловной Мусиной-Пушкиной вместе со своим супругом Алексеем Богдановичем – стольником царя Алексея Михайловича. Время написания – вторая половина XVII – начало XVIII в. Было в ней более пятисот страниц, «в дестевую меру, на грубой желтоватой бумаге, и писана кудреватым почерком не одной руки, с картинками и заставками весьма искусной руки». По предположению А.А.Титова, это могли быть просто записи рассказов, которые собирались и излагались досужими дворовыми для развлечения своих господ, скучавших в деревенской глуши. «Но и в этом случае, – оговаривался А.А.Титов, – подобного рода рассказы весьма любопытны, так как они чисто местного характера – Ростовской области – и носят на себе следы великокняжеских преданий удельной Руси».
Однако с этим мнением не согласились исследователи, выдвинувшие предположение, что И.М.Мусина-Пушкина была только владелицей позднего списка рукописи, подлинник которой был написан одним из книжников ростовского князя Константина. А может, этот книжник лишь переписал еще более древнюю рукопись? Известно, что князь Константин обладал богатой по тем временам библиотекой в тысячу томов, при нем началось ростовское летописание, из Ярославля была переведена в Ростов первая на северо-востоке Руси школа, получившая название Григорьевский затвор.
Отметим еще одно обстоятельство, которое может оказаться знаменательным. В конце XVIII в. граф Алексей Иванович Мусин-Пушкин нашел на Ярославской земле «Слово о полку Игореве» – а его предки были владельцами другого уникального сборника, содержавшего сведения, которые, по замечанию Титова, «были поистине замечательными». Что скрывается за этим? Не просматривается ли здесь еще один след, ведущий к разгадке тайны «Слова о полку Игореве»?
Среди материалов Мусин-Пушкинского сборника, посвященных ростовской теме, обращает внимание сказочная повесть «Михей Русин, ростовец» – о ростовском купце, встретившимся во время своих странствий с солунскими братьями Кириллом и Мефодием и принявшим от них крещение. Случилось это, по утверждению автора сказания, в 860 году, то есть гораздо раньше крещения Руси киевским князем Владимиром. После крещения Михей Русин вернулся в Ростовскую землю и, таким образом, стал здесь первым христианином. По поводу этого сказания недоброжелатели Артынова были единодушны, заявив, что тут явно просматривается намерение автора сборника не только сделать более древней историю русского христианства, но заодно приподнять роль и значение земли Ростовской как одного из первых центров христианства на Руси.
